Заветная тайна - Страница 22

Дерек соскользнул с кресла, сел рядом с ней на полу и, погладив рукою нежную щеку, добавил:

— Но я дам волю чувствам только в том случае, если спустя двадцать четыре часа, считая от настоящего момента, ты не изменишь решения.

Длинные ресницы дрогнули и затрепетали: если бы не последние часы, Дерек готов был поклясться, что имеет дело с искушенной кокеткой.

— Я… не думаю, что у меня хватит храбрости повторить вопрос.

— Даже если я сей же миг продемонстрирую тебе, вот так, сколь ты мне желанна?

Он склонился к ее лицу и прошептал этот вопрос прямо в полураскрытые губы. Вивиан попыталась отодвинуться; словно защищаясь, выставила вперед плечо, отчего дрогнул и заколыхался шелк блузки.

Исходящее от нее благоухание сводило Дерека с ума: да и можно ли противостоять магии полевых цветов и летних рассветов? Поцелуй, который должен был послужить бальзамом для ее гордости, обернулся неистовством страсти — нежданной и всесокрушающей.

Ее податливые губы, жадные и сладостные, слились с его губами, словно никогда и не были скованы печатью ледяной неприступности. Дерек чувствовал, что тонет в благовонном тумане, упивается каждым прикосновением, стремится заглянуть в потаенные глубины души, открывая тайну за тайной.

Она была вся — шелк и нежная уступчивость: и густые ресницы, что ласково щекотали ему щеку, и трепетные губы, и рассыпанные по плечам волосы, что, словно дождь, струились у него между пальцев, и трогательная ложбинка у шеи, и плавные очертания груди…

И тут он резко отпрянул от женщины, словно от раскаленного железа; до глубины души потрясенный собственной одержимостью, он не успел подумать о том, как воспримет его действия сама Вивиан.

Сбитый с толку, растерянный, он развел руки в тщетной попытке объясниться.

— Прости меня. Я… дело в том, что я…

— Пожалуйста, не надо, — слабо вскрикнула она, снова замыкаясь в себе, словно цветок, внезапно лишенный солнечного света. — Не надо извиняться, я все понимаю!

— Ничего подобного! Черт, да я сам себя не понимаю! Я хотел просто поцеловать тебя, не больше. Я думал, что ограничусь только этим, и…

Дерек раздраженно замотал головой. Ну как прикажете тридцатисемилетнему мужчине, перевидавшему на своем веку немало женщин, объяснять, что поцелуй никогда не заставал его врасплох — так, как сейчас?

— Я понял, что не удержусь в рамках дозволенного, — тихо признался он.

— Но вышло очень даже мило, — возразила молодая женщина, снова кокетливо опуская ресницы.

Дерек с трудом сдержал улыбку.

— Неужели вы со мной флиртуете, мисс Шелби?

— Я не умею флиртовать. Не было возможности научиться.

Кейдж вздохнул и потянулся к бокалу.

— Держу пари, ты оказалась бы способной ученицей!

— Не уверена, что эта наука пришлась бы мне по душе, — серьезно отозвалась Вивиан. — Если бы я когда-либо и увлеклась мужчиной, предпочла бы играть честно. Флирт… — Тут она неодобрительно дернула плечиком. — Флирт к добру не приводит, верно?

— А почему ты так решила?

— Ситуация может выйти из-под контроля. Люди совершают непоправимое — а потом в ужасе оглядываются назад, да только уже поздно!

Да, именно так оно и вышло с Заком Бенексом.

В недобрый час воскресло в памяти это имя, заслоняя собою настоящее и будущее. Можно ли нашептывать женщине нежные слова, если в это самое мгновение маньяк-убийца идет по его следу?

Эта женщина честна и бескомпромиссна, а он может предложить ей только ложь. Но как быть? Сказать правду? «Провести с тобою ночь — предел моих желаний, но ты знай, что нас обоих могут зарезать в постели». Нет! Если Вивиан хоть сколько-то ему дорога (а похоже, что так оно и есть; он привязался к гостье куда сильнее, чем следовало), надо оставить ее в неведении и, самое главное, обеспечить ее безопасность.

Осушив бокал, Дерек вскочил на ноги: надо обойти дом кругом и убедиться, что его обитателям ничего не угрожает — по крайней мере, до утра.

— Пойду подышу свежим воздухом перед сном. Да и ты, надо полагать, еле на ногах стоишь после трудового дня. — И, когда он увидел во взгляде Вивиан боль, поспешно отвернулся и зашагал к двери: — Доброй ночи, увидимся утром!

С его уходом иссякло тепло и померк свет.

Уходом? Скорее, бегством! Похоже, Кейджу не терпелось избавиться от ее общества.

Какой стыд! Вивиан с трудом сдерживала слезы. Что она ему наговорила? Как она могла? Какой позор! Неужели она так стосковалась по объятиям мужчины, что готова выпрашивать милостыню?..

Но его поцелуи… не одна она теряла голову от страсти! И не настолько уж она неопытна, чтобы не узнать знакомых симптомов: Дерека Кейджа отчаянно влекло к ней, как бы он ни пытался это скрыть. Он притянул ее к себе — властно и требовательно, сердце его стучало неровно и гулко, дышал неровно, словно тщетно пытался совладать с собой.

Эта неуемная страсть, эта грубая чувственность! Нечто похожее когда-то связывало ее с Питером. Вивиан даже казалось, что она любит этого человека, и это оправдывало их физическую близость. Как скоро она поняла: любовь сексу не равнозначна! А Дерек Кейдж… Думая о нем, начинаешь мечтать о несбыточном. Как хочется стать иной: лучше, красивее, храбрее…

— Идиотка, — прошептала Вивиан, выдернула штепсель из розетки, и елка погасла, а затем отнесла пустые бокалы на кухню и поднялась наверх. Не включая света, она подошла к окну и оглядела заснеженный пейзаж в серебряном лунном сиянии.

Отчетливо виднелась темная фигура Кейджа: вот он обогнул конюшни, пересек двор, постоял у крыльца, озирая свои владения. Сердце снова сжалось: очень скоро она перестанет быть частью его жизни…