Заветная тайна - Страница 20

Елочные игрушки представляли собою весьма разнородную смесь. В одной коробке обнаружился комплект довольно вульгарных шаров цвета электрик. В другой покоились раскрашенные пластиковые зверушки. А на самой верхней полке нашлась коробка с сокровищами пятидесятилетней давности, или еще древнее. Хрупкие хрустальные звездочки, осыпанные искристыми блестками; банты алого бархата, отделанные мелким речным жемчугом; кружевные снежинки, украшенные ручной вышивкой, — такие невесомо-изящные, словно вот-вот взлетят на воздух. И еще — гирлянды серебряных колокольчиков, соединенных лучистыми бусинками. В памяти сразу воскресли давние, счастливые времена, к которым Вивиан запрещала себе возвращаться: пора безмятежного детства, когда родители были живы и Рождество справляли у бабушки, и в том доме тоже звенели серебряные колокольчики и пахло хвоей.

Вот эту-то коробку Вивиан и отнесла в гостиную. Одни украшения она повесила на самый краешек еловых веток, другие спрятала поближе к стволу: затаившись в зеленой глубине, они загадочно поблескивали среди огней.

Наконец, убедившись, что елка близка к совершенству, Вивиан уложила несколько стеклянных шариков в хрустальную вазу на кофейном столике: блики огня играли на матовой поверхности и вспыхивали ослепительными переливами червонного золота.

До блеска отполировав серебряные подсвечники, Вивиан укрепила в них высокие белые свечи, найденные в серванте. Затем протерла стеклянные двери в гостиную и оставила их открытыми, чтобы коридор наполнило благоухание хвои.

Она смахнула паутину с медного канделябра над дубовым столом и пропылесосила ковры, оживив их краски. Напоследок в серванте Вивиан отыскала белоснежную камчатную скатерть и набор соответствующих салфеток.

— Пора кончать! Бросайте веник, и… — Дерек заглянул в дверь; молодая женщина как раз закончила выкладывать массивное столовое серебро. Окинув взглядом преображенные комнаты, хозяин дома застыл на пороге, открыв рот, а затем тихо произнес:

— Черт меня подери!

— Хорошо? — опасливо осведомилась гостья.

Кейдж изумленно покачал головой.

— Потрясающе! Харди, а ну иди сюда и посмотри на это чудо! — громко потребовал он.

В коридоре раздались шаги, и Вивиан взяла себя в руки, готовясь выдержать поток ехидных замечаний. Но при виде праздничной гостиной Харди остановился как вкопанный, челюсть у него отвисла, а на глаза навернулись предательские слезы.

— Вы достали на свет Божий игрушечки Джанет, — хрипло проговорил он. — И звездочки, и бантики — все, что она своими руками сделала, а та, другая, затолкала в кладовку…

Вивиан растерянно оглянулась на Дерека, гадая, не совершила ли по незнанию нового непростительного греха, но хозяин дома одобрительно кивнул, а Харди проковылял к елке и тронул вышитую снежинку мозолистым пальцем.

— Каждый год их делала, каждый год, — прошептал он себе под нос. — Говорила, что они ей заместо детей, которых Господь не дал.

— Джанет бы порадовалась, увидев их на елке! — Дерек подошел к старику и обнял его за плечи.

Не обращая внимания на хозяина, Харди отер глаза и обернулся к молодой женщине.

— Ну и чего еще вы откопали?

— Я… ничего. — Вивиан махнула рукой в сторону стола и неуверенно оглянулась на Дерека. — Вот только скатерть, и салфетки, и столовое серебро. Но если вы предпочтете…

— Доставайте уж и китайский фарфор, — объявил Харди, беря себя в руки. — Уж делать, так до конца!

Но Дерек воспротивился — на сегодня гостья потрудилась достаточно, и отослал ее наверх принять душ.

Когда Вивиан снова сошла в гостиную, в свежей блузке и выглаженной юбке, стол был накрыт, а мужчины уютно расположились в креслах у огня и болтали как ни в чем не бывало. Собаки мирно свернулись у их ног. Что бы уж там ни послужило причиной утренней ссоры, напряженность схлынула и конфликт уладился сам собой.

Дерек предложил гостье хересу, а Харди подбросил дров в огонь.

— Почему бы и не пропустить стаканчик? — кивнул он, вытирая руки о джинсы и принимая стакан с виски из рук Кейджа. — Видать, от праздника не отвертеться; пристало оно или нет, а Рождество мы отметим, так чего бы и не повеселиться?

Выражение «пристало или нет» прозвучало слегка неуместно, словно в гостиной совершалось нечто запретное, но Вивиан не собиралась вдаваться в расспросы. Хватит и того, что старик объявил перемирие. Даже со стола помог убрать, когда ужин подошел к концу!

— Раз уж вынь да положь вам порядок! — проворчал он, и молодая женщина готова была поклясться, что губы его слегка изогнулись в улыбке.

Скоро старик ретировался к себе, прихватив собак, а Дерек и Вивиан вышли на веранду. Во мраке вспыхнули огни: это засветились окна над конюшней. Снегопад прекратился, холодная луна озаряла землю, воздух был настолько прозрачен, что казалось — прислушайся, и услышишь негромкий перезвон хрустальных льдинок.

— Просто дух захватывает, правда? — прошептал Дерек, любуясь морозным великолепием.

— Захватывает, — согласилась Вивиан, ежась на сквозняке.

Заметив это, хозяин дома притянул гостью к себе — безо всякой задней мысли, по-братски, однако молодую женщину охватила волнующая дрожь.

— Черт бы побрал ваш нелепый гардероб, — беззлобно проворчал Дерек.

— Если бы я знала, что мне предстоит любоваться на луну в тридцатиградусный мороз, я захватила бы меховое манто, — отозвалась гостья, стуча зубами.

Дерек развернул гостью за плечи и повел ее в дом.

— У вас нет мехового манто, — уверенно сообщил он, направляя свою даму прямиком к очагу.